Некоторые пилоты начинают верить, что они - солнце, но вы не солнце: интервью с Тото Вольффом
Исполнительный директор Мерседес Тото Вольфф поговорил о борьбе за превосходство в Формуле-1, о борьбе с эго гонщиков, противостоянии с Ред Булл и почему Хэмилтон и Ферстаппен повторят сценарий Сенна-Прост, если борьба за чемпионский титул дойдет до последней гонки.
Сообразительность - вот, что важно для Вольффа. В бизнесе, в жизни, в Формуле 1. Его личное состояние оценивается в более чем 550 миллионов фунтов стерлингов, и под его руководством Мерседес выиграл рекордные семь двойных чемпионатов мира подряд (личный зачет пилотов и кубок конструкторов).
Сейчас все куда проще, это не та ситуация, когда Вольф впервые вошел в приемную офиса и столкнулся с грязными кофейными чашками и выпуском Daily Mail недельной давности. Мусор оставался на месте так долго, насколько это позволял расслабленный подход того, кто его там бросил.
В борьбе за восьмой титул Мерседес участвуют 2000 сотрудников, и в случае успеха это может стать их самой большой победой.
В этом году Ред Булл представляет собой настоящего соперника, которым руководит Кристиан Хорнер за пределами трассы и столь же уверенный в себе Макс Ферстаппен. Идея Ред Булл заключается в том, что Вольф - как и Хэмилтон - испытывают давление, как никогда раньше, что они слишком долго шли своим путем, и начинают проявляться трещины.
Вольфф сидит на диване в своем доме в Оксфорде с выражением сухого удовольствия. Он считает, что с тех пор, как Нетфликс начал транслировать закулисный документальный фильм о Формуле-1 "Drive To Survive", некоторые люди стали актерами.
"Кристиан говорит о том, что я чувствую давление - нет, совсем нет", - начинает он. "Я чувствую, что он является одним из главных героев пантомимы, частью актерского состава Формулы-1, и для меня как заинтересованного лица, как владельца команды, здорово, что он создает такие истории. Но это не имеет значения. Перед людьми стоит микрофон или фотоаппарат, и они начинают вести себя как маленькие актеры, как Голливуд".
"Очень хорошо, что они заполняют пробелы и делают это пантомимой. Это хорошо для спорта и хорошо для Нетфликс, потому что они хотят изображать людей, а не только секундомер. Люди осознали, что их цитируют, если они говорят спорные вещи. Они становятся медийными, они попадают в газеты".
"Во многих отношениях мы возвращаемся к своим корням, потому что то, что Берни Экклстоун создал в свое время, было гонками и мыльной оперой. А когда гонок не хватало, он делал оперу, и она всегда была хороша для заголовка. Итак, мы вернулись. Но я не втягиваюсь в это. Я нахожу это забавным, но меня это не трогает".
"Послушайте, в моей жизни было так много тяжелых лет, что это - борьба за чемпионство Формулы-1 - не в масштабе. Психический стресс от этого даже не задевает меня. По сравнению с моим детством, юностью, борьбой, через которую мне пришлось пройти, это просто хорошее развлечение, потому что то, что произошло в моей ранней жизни, оставило неизгладимые шрамы".
"Это была не просто потеря отца. У моего отца была опухоль головного мозга 10 лет, ему было очень тяжело. С первого момента, который я могу вспомнить в жизни, он был болен, пока не скончался, когда я был еще в подростковом возрасте, и у нас буквально не было денег. Он не мог работать".
Это изменило его личность.
"Я помню, как в 14 лет думал, что хочу нести ответственность за себя, я не хотел зависеть ни от кого, я знал, что не могу ни на кого полагаться".
"У каждого своя история. Я не прошу сочувствия. У каждого есть своя борьба. Но по сравнению с моей работой в качестве руководителя команды...".
"Я все еще просыпаюсь ото сна, в котором я один. Это сон, который я видел с детства. Это может случиться в любой момент. Дело не в давлении, не в работе. В наши дни мы обсуждаем психическое здоровье, люди видят - вы успешны, и думают, что все должно быть в порядке, но вы хотите рассказать им обо всем - и мне тоже. Вы не одиноки в этом. Шрам никогда не затянется".
"Так что это движет моими амбициями. По моему опыту, многие успешные люди - в бизнесе, врачи, юристы - многие из них столкнулись с унижением, столкнулись с травмами в раннем возрасте".
Отчасти это то, что, по мнению Вольффа, движет Хэмилтоном и может объяснить отсутствие любви к нему в его собственной стране. Предыстория Хэмилтона, борьба с невзгодами, бедностью, расизмом, - это не то, что видела публика.
Они всегда знали только победителя, лидера, иногда дерзкого, почти всегда успешного. Они возмущаются Льюисом, как они возмущаются доминированием Мерседес и жаждут перемен.
"Я думаю, что Льюиса здесь не признают так, как следовало бы, по многим причинам, - говорит 49-летний Вольфф. "Он сразу же добился большого успеха с МакЛарен, а история его прежней жизни, финансовых трудностей, расизма, которому он подвергался, никогда не привлекала внимания общественности".
"Люди этого не видели. Они увидели молодого человека, который пришел в Формулу-1 и с самого начала добился успеха. И потому что он также экстравагантный человек. Люди не могут с этим справиться".
"Есть ли в мире фундаментальный расизм? Возможно, есть. Но я думаю, что более важно, что все мы каждый день теряем больше, чем выигрываем, и тогда людям очень трудно справиться с человеком, который, как они думают, имеет все это, который постоянно выигрывает. Чем больше вы выиграете, тем больше людей будут болеть за неудачника".
"Я думаю, только когда он завершит карьеру, люди поймут масштабы его достижений".
"Люди, которые говорят, что могут стать чемпионами мира в болиде Льюиса - ну, а почему вы не в этом болиде? Почему он перешел из МакЛарен в Мерседес в 2013 году? Это был смелый шаг. Даже сейчас есть примеры, когда люди пошли за деньгами, а не за болидом".
"Фернандо Алонсо, без сомнения, один из лучших пилотов Формулы-1, когда-либо участвовавших в гонках. Когда-либо. Для этого вида спорта досадно, что на его счету не более двух титулов. Но дело в знании того, что вы часть солнечной системы, а не солнце".
"Некоторые пилоты действуют опрометчиво, попадают в центр внимания СМИ и начинают верить, что они - солнце. Но вы не солнце. Никто из нас. Мы все спутники, мы вращающиеся планеты".
Он снова возвращается к сообразительности. Формула-1 изменилась.
Покойный друг Вольффа Ники Лауда происходил из того времени, когда пилоты были буквально плэйбоями. Но не сейчас. Тото, может ли пилот добиться успеха в наши дни, без интеллекта, без чистой сосредоточенности?
"Нет, без шансов, - говорит он. - "Сейчас нельзя быть гонщиком Формулы-1 и быть неразумным. Есть много примеров, когда великий талант терпел неудачу из-за недостатка интеллекта. Некоторые из них даже не попали в Формулу-1".
"В моей юношеской гоночной карьере были один или два пилота, которые определенно обладали навыками, но не понимали всесторонней среды".
"Один из них сейчас в картинге работает механиком. Он по-прежнему любит свою работу, но я думаю, что он должен был быть лучшим гонщиком Австрии. Был один невероятный парень, который постоянно побеждал Льюиса, но пристрастился к наркотикам".
"Сегодня, чтобы стать гонщиком Формулы-1, нельзя оставлять никаких пробелов. Дело не только в быстрой езде. Вы должны быть немного смельчаком, но смелость - это еще не все. Вы должны быть намного более целостными, как водитель, спортсмен и личность".
"Вам нужно быть умным, чтобы участвовать во всех обсуждениях, вам нужно быть социально интеллигентным, чтобы не потеряться в паддоке, чтобы люди, формирующие общественное мнение, принимающие решения, использовали это в своих интересах".
"Даже самые крутые люди, те, кто руководит серией, руководители команд, остаются людьми. Лучшие гонщики знают, как маневрировать через это поле, даже с юных лет. Это социальный интеллект. Они никогда не упускают эти возможности. Только всесторонне развитые гонщики доберутся до вершины".
"Когда вы поговорите с Льюисом или Максом, когда вы поговорите с Себастьяном Феттелем, вы будете удивлены, насколько они осведомлены. У них нет диплома Оксфордского университета, но они просто умные. Больше нет шанса жить жизнью Джеймса Ханта. Люди ошеломлены тем, насколько умным иногда бывает Льюис".
И все же он еще и гладиатор, воин.
Его схватки с Ферстаппеном в этом сезоне неотразимы из-за их жестокости. Ни разу со времен Айртона Сенны и Алена Проста не было дуэлей, которые так эффектно балансировали бы на грани бедствия.
Ферстаппен влетел в стену Сильверстоуна при нагрузке в 50G - Хэмилтон получил колесом по голове в Монце.
И по мере приближения кульминации сезона никто не отступает. Вольфф, при всей своей вежливости, понимает. Любой, кто ожидает, что он преуменьшит значение сравнений Сенны и Проста ради безопасности, может быть удивлен.
"Если бы дело дошло до сценария последней гонки в Абу-Даби, и они должны были соревноваться друг с другом за титул, тот, кто впереди, безусловно, попытается сделать то же самое, что и в годы Сенна-Прост", - признает Вольфф.
"Что случилось в Монце? Ферстаппен вынес Льюиса, потому что тот собирался обгонять и был быстрее. И это совершенно понятно. Если вы участвуете в гонке за чемпионство и видите, как оно уходит от вас из-за того, что другой парень вас обгоняет, какой у вас есть инструмент, кроме того, который гарантирует, что он не сможет обогнать? Мы видели это с Шумахером и Вильневом, мы видели это с Сенной и Простом дважды".
"Я бы никогда не дал указание врезаться в кого-нибудь еще. Если они выйдут на последнюю гонку и тот, кто будет впереди, выиграет чемпионат, то это произойдет при жесткой борьбе друг с другом".
"И я не думаю, что вы можете это контролировать, Хэмилтон и Ферстаппен, я не думаю, что вы хотите контролировать это, потому что они гладиаторы в своих машинах. Вот что делает этот вид спорта таким интересным, потому что в нашей природе заложено то, что мы не любим конфронтации, и тогда мы заинтригованы, увидев, как развиваются эти отношения".
"Если они оба попадут в аварию, пойдут ли они разбираться друг с другом? Что они скажут? Будут ли они смотреть друг другу в глаза? Мы не будем вмешиваться. Отношения выясняются между людьми".
"Я вспоминаю Сильверстоун. Наша точка зрения - это чрезмерно агрессивный Ферстаппен, который долгое время был чрезмерно агрессивным, но ему всегда это сходило с рук, а затем он оказался в стене. Мы думаем, ему следовало оставить место. Мы видели, как он разбился, что было тяжело, но он выходил из машины, и мы много раз слышали, что с ним все в порядке, что его отправили в больницу для профилактических проверок, но все в порядке - и это исходило от старшего персонала Ред Булл".
"Тем временем мы, наконец, снова выиграли гонку в Сильверстоуне с Льюисом Хэмилтоном перед большой британской публикой, несмотря ни на что. Так что мы были очень счастливы. Мы набрали 25 очков, в отличие от нашего главного соперника".
"Но с точки зрения Ред Булл они думают, что были правы, они видят, как их пилот врезается в стену, и слышат его по радио, страдающего - чего мы не слышали - с огромной силой".
"Вы потеряли 25 очков, что является катастрофой для вашей команды, а затем ваш пилот попадает в больницу, чувствуя себя плохо из-за удара в 50G, а затем вы видите, как Мерседес восторженно отмечает победу. После такого ты думаешь, что это неправильно".
"Могли бы мы сделать это лучше? Приглушить торжество? Нет. Люди всегда видят вещи в черно-белом цвете. Я прав, ты ошибаешься. Они этого не понимают".
"Теперь перейдем к Монце. Так что хуже? Удар 50G или машина на голове? Смотрите, оба ушли невредимыми. Это были последствия, так что ладно, идем дальше".
"Льюис никогда не играл умирающего лебедя, и мы никогда не говорили, что он был тяжело травмирован. А это может случиться, когда гоночная машина весом 750 кг окажется у вас на голове даже на короткое время. У него не сгибалась шея или тело. Но именно поэтому им хорошо платят".
"Один участник пантомимы в Ред Булл почувствовал, что ему нужно дать комментарий, и сказал, что Льюис достаточно хорошо себя чувствует, чтобы пойти на Met Gala (ежегодное мероприятие по сбору средств в пользу Института костюма Метрополитен-музея в Нью-Йорке). Но мы не сказали, что он серьезно травмирован. Это был просто очередной заголовок".
И они продолжают появляться.
Сделайте свой выбор между разборками Хэмилтона с его командой из-за стратегии гонки в этом сезоне или его многообещающим партнерством с Джорджем Расселлом, который, как полагают, будет представлять большую угрозу, чем нынешний второй пилот команды Валттери Боттас, когда он займет свое место в команде в следующем году.
На самом деле, это две стороны одного и того же повествования - как Вольфф справляется с таким гонщиком-суперзвездой, как Хэмилтон, с его эго, блестящей личностью, лежащей в основе команды?
"Это Мерседес, у нас нет места для гениального придурка".
"Даже суперзвезда должен уважать командные ценности. Но с Льюисом мы уже восемь лет вместе. Он не высокомерный, избалованный ребенок. Он зрелый гонщик, выигравший семь титулов, шесть с нами, так что мы можем воспользоваться этими моментами, это часть нашей роли - иногда быть мусорным баком для водителя".
"В машине можно очень сильно нервничать и расстраиваться. Вы мчитесь со скоростью 200 миль в час, под дождем, вы не имеете представления об общей картине гонки, и принимаются решения, которые вы не можете понять. В ранние годы я бы огрызнулся на Льюиса в ответ".
"Он был очень молод, и я должен был подчеркнуть, что не позволю гонщику ругать команду".
"Но мы давно забыли тот этап. Тем не менее, я не сомневаюсь, что в будущем, если гонщик будет плохо говорить о команде или быть неподходящим, я сначала разберусь с этим внутри команды, а если это не принесет результатов, я высажу гонщика из болида. Он будет заменен, да".
"Не думаю, что это когда-нибудь произойдет с Льюисом. Он член команды, а не подрядчик, водитель, который приходит и уходит. Мы вместе с 2013 года. Мы так хорошо знаем друг друга, столько доверия и уважения. Я был близок к тому, чтобы заменить гонщика, когда были напряженные ситуации между Льюисом и Росбергом. Дважды. В 2014 и 2016 годах".
"Я сказал, что за 48 часов решу, стоит ли мне заменить кого-то из них. Я до сих пор не знаю, кто это был бы. Но это было давно. Учитывая мои сегодняшние отношения с Льюисом, невозможно представить, что это могло произойти прямо сейчас".
"Джордж Рассел - еще один умный молодой человек. Он войдет в команду, но это не значит, что он должен сдерживаться во время вождения. Вы не можете ожидать льва в машине и щенка вне ее".
"Но в команде есть определенные границы, которые необходимо соблюдать, и Джордж их очень хорошо знает. Если загорелся зеленый свет, ответственность несут только гонщики. Я не могу вмешиваться, управлять или контролировать их удаленно, но одно имеет первостепенное значение - не сталкиваться друг с другом. Это ваша ответственность. Вы можете жестко гоняться, но без контакта".
"Я был в таких ситуациях с Нико, когда это было не просто соперничество. Было много враждебности, и этого больше не произойдет".
"Речь идет о проявлении уважения друг к другу, и это может быть сложно, потому что, если вы гоняете на одном и том же месте на гоночной трассе, вы в конечном итоге столкнетесь друг с другом - но есть честность, которую мы ожидаем, что никто никогда не будет больше, чем команда".
"Пилоты это знают. Вы представляете 2 000 человек, которые работают на нас, и 350 000 человек, которые работают на Мерседес. Итак, вы снова солнечная система, а звезда Мерседес - это солнце".
Поскольку чемпионская гонка так близка, есть всевозможные варианты развития событий. Еще один дубль из кубка чемпиона/конструкторов, что-то одно или вообще ничего.
Хэмилтон был последним гонщиком, выигравшим чемпионат в год, когда у него не было лучшей машины, в 2008 году с МакЛарен, когда Феррари были ведущими конструкторами.
Итак, если бы у него была такая возможность, что бы выбрал Вольфф? Очевидно, что он не впервые задумывается об этом.
"Обычно я бы выбрал кубок конструкторов, потому что это признание команды, 2000 незамеченных героев", - говорит он. "Но в этом году все по-другому".
"Эндрю Шовлин, наш главный инженер, сказал кое-что очень интересное. Он сказал то, что не так много инженеров могут сказать, что они спроектировали машину Айртона Сенны".
"Если Льюис выиграет свой восьмой титул, Эндрю сказал, что он будет ценить конструирование этой машины больше, чем победу в кубке конструкторов. И я думаю, что это мило".
"Я был связан с успехом Льюиса. Мы команда. Участие в его восьмом чемпионском забеге, создание этой истории стало бы вознаграждением, это было бы очень полезно".
И очень, очень сообразительно.
адаптация Алексей Погорелов
