Неаполитанец, который понял важные вещи в жизни: История Калиду Кулибали
Французский и сенегальский игрок Наполи Калиду Кулибали сейчас является одним из лучших защитников в мире. На центрбека претендуют немало именитых клубов. В том числе — английские Арсенал, Манчестер Юнайтед и Ливерпуль, а также итальянский Ювентус.
Но он не намерен уходить. Он хочет остаться в Наполи. Он неаполитанец. Что для него это значит он откровенно рассказал для The Players Tribune.
Я думаю, что дети понимают мир лучше, чем взрослые. Особенно, когда речь идет о том, как мы относимся к другим людям.
Иногда люди задают мне этот вопрос в интервью, и на него очень сложно ответить. Они говорят: "Кули, что ты себя чувствуешь, когда фанаты кричат на тебя? Это тебя волнует? Что нужно сделать?"
Я думаю, что пока ты не пережил это, ты не сможешь понять. Это такая уродливая вещь, о которой трудно говорить. Но я постараюсь объяснить это вам сейчас, потому что есть важное сообщение, которое я хочу, чтобы каждый ребенок, читающий это, понял.
Но сначала мы должны поговорить о ненависти.
Впервые я испытал расизм в футболе в игре против Лацио несколько сезонов назад. Каждый раз, когда я получал мяч, я слышал, как фанаты шумят. Но я не был уверен, то ли это, что я себе представлял. Когда мяч вышел из игры, я спросил своих товарищей по команде: "Они делают это только со мной?"
Матч продолжался, и я понял, что некоторые фанаты Лацио издают обезьяньи звуки, когда я касаюсь мяча. Невозможно знать, что вы должны делать в этот момент. Были времена, когда я хотел уйти с поля, но потом я сказал себе, что это именно то, что они хотят. Я помню, как подумал про себя: "Почему они это делают? Потому что я черный? Разве не нормально быть черным парнем в этом мире?"
Вы просто играете в любимую игру, как вы это делали тысячу раз раньше. Вы чувствуете себя обиженным. Вы чувствуете себя оскорбленным. Честно говоря, доходит до того, что вам становится практически стыдно за себя.
Через некоторое время судья г-н Иррати остановил матч. Он подбежал ко мне и сказал: "Калиду, я с тобой, не волнуйся. Давайте прекратим эти песнопения. Если ты хочешь прекратить игру, дай мне знать".
Я думаю, что это было очень смело с его стороны. Но я сказал ему, что хочу закончить матч. Они сделали объявление фанатам, и через три минуты мы снова начали играть. Но песнопения не прекратились.
После финального свистка я шел к туннелю и очень, очень злился. Но потом я вспомнил кое-что важное. Перед матчем был один мальчик-маскот, который шел со мной на поле, держа меня за руку. Он спросил, может ли он взять мою футболку. Я обещал, что передам ее ему после матча. Поэтому я обернулся и пошел искать его. Я нашел его на трибунах и дал ему мою футболку. И угадайте, что он сказал мне в первую очередь?
"Мне очень жаль за то, что случилось".
Это действительно сильно повлияло на меня. Этот маленький парень извинялся за поступок взрослых мужчин. И первое, о чем он думает – это то, как я себя чувствовал.
Я сказал ему: "Это не имеет значения. Спасибо. Чао"
Это дух ребенка. Это то, чего нам не хватает в мире прямо сейчас. Я знаю, что эти инциденты происходят не только из-за цвета кожи. Я также слышу, как некоторые фанаты обзывают моих товарищей по команде. Они называют сербских игроков "цыганами", они обзывают даже итальянца - Лоренцо Инсинье – "неаполитанским дерьмом".
Нам нужно это изменить. Происходит инцидент, клубы делают заявление, но затем это происходит снова. В Англии многое изменилось. Когда человек совершает подобный поступок, его опознают и запрещают посещать стадион навсегда. Я надеюсь, что однажды в Италии будет то же самое. Но я также думаю о людях, которые делают это. Как вы можете заставить людей меняться?
У меня нет ответа на это. Все, что я могу сделать, это рассказать вам свою историю.
Может быть, некоторые люди смотрят на меня и просто видят футболиста или черного футболиста. Но я намного больше этого. Я все время говорю своим лучшим друзьям: "Если ты смотришь на меня как на футболиста, а не на Маленького Кули и не на своего друга, то я потерпел неудачу в жизни".
Я вырос во французском городе Сен-Дье, где было много иммигрантов - сенегальцев, марокканцев, турок. Мои родители приехали из Сенегала. Мой отец приехал во Францию первым. Он был дровосеком. Да, настоящий французский дровосек. Они существуют. Но прежде чем он получил эту работу, он приехал в Париж без документов и работал на текстильной фабрике. Семь дней в неделю. Без субботы или воскресенья, без выходных. Он работал так пять лет, чтобы накопить достаточно денег, чтобы перевезти мою маму во Францию. А потом, в конце концов, Маленький Калиду родился в Сен-Ди. (Мое имя было выбрано из Корана).
Моя мама любит рассказывать историю о том, как мы впервые вернулись в Сенегал. Мне было шесть лет, и я был немного напуган. Это была моя первая встреча с моими бабушкой и дедушкой, с двоюродными братьями, и я был немного шокирован, увидев, как люди живут в других частях света. Все дети играли в футбол без обуви, и я был очень расстроен этим.
Моя мама говорит, что я умолял ее пойти в магазин и купить обувь для всех, чтобы я мог играть с ними в футбол. Но моя мать сказала, "Калиду, просто сними свои ботинки. Иди играй, как они".
В конце концов, я сбросил обувь и пошел босиком играть со своими двоюродными братьями - и здесь начинается моя футбольная история.
Когда мы вернулись во Францию, я каждый день играл в маленьком парке возле нашего дома. По соседству было так много иммигрантов, что мы создавали сборные. Сенегал против Марокко. Турция против Франции. Турция против Сенегала. Это было похоже на ежедневный чемпионат мира.
Это был такой район, где ... как бы это объяснить? Если твоей маме было что-то нужно, то сразу ты не шел в продуктовый магазин. Вы шли к соседям. Все двери были открыты для вас, понимаете?
Когда я приходил в дом своего друга и спрашивал: "Здравствуйте, Мухаммед дома?" Его мать отвечала: "Нет, его нету. Но ты хочешь играть в PlayStation? Иди, садись". Видите ли, у меня дома не было PlayStation, поэтому я снимал обувь и заходил внутрь, чтобы расслабиться, как будто это был мой дом.
Если бы она сказала мне: "Калиду, иди в магазин и принеси нам немного хлеба", я бы пошел в магазин, как будто она была моей родной матерью.
Когда ты растешь в этой среде, ты видишь в других людях своих братьев. Мы черные, белые, арабы, африканцы, мусульмане, христиане…но мы все французы. Мы все голодны, так что давайте вместе поедим турецкую еду. Или сегодня вечером пойдем ко мне домой и поедим сенегальскую еду. Да, у нас есть различия, но мы все равны.
Я помню, что во время чемпионата мира 2002 года нам приходилось ходить в школу. Дело было во время матча между Францией и Сенегалом. Турнир проходил в Японии, поэтому была разница во времени. Мы все вышли на перерыв и играли в футбол, как будто это был финал Кубка мира, а затем нам пришлось вернуться внутрь и учиться.
Мы были очень подавлены.
Матч был в 2 часа дня.
В 13:59 наш учитель сказал нам: "Давайте, все откроют свои книги".
Мы открыли наши книги, но никто не мог думать о чтении. Мы думали об Анри, Зизу, Диуфе ...
Проходят две минуты. Три минуты проходят. Затем наш учитель смотрит на часы.
Он говорит: "Хорошо, все убирайте свои книги".
Мы подумали, "что происходит? О чем он говорит?"
А он нам: "Теперь мы будем смотреть учебный фильм, который, я уверен, для всех будет очень скучным"
Он взял пульт и включил телевизор.
И после этого он говорит: "Это наш секрет, да?"
Это был один из самых красивых моментов в моей жизни. В классе было 25 человек - турки, марокканцы, сенегальцы, французы, но мы все были вместе. Я очень хорошо помню, как Сенегал победил, когда шел домой после школы и видел, как все родители моих сенегальских друзей танцуют на улице. Все были так счастливы, что даже родители турок и французов начали танцевать с ними.
У тебя может быть все в жизни - у тебя могут быть деньги, у тебя могут быть красивые машины. Но вы не можете купить три вещи: дружбу, семью и спокойствие. Это самые важные вещи в жизни.
Вы не можете купить это нигде. Это самый важный урок, который мы можем преподавать нашим детям. Это то, чему меня научили мои родители. Их не интересовал футбол. Вообще.
Мои родители никогда не приходили на мои футбольные матчи. Мой папа пришел один раз. Моя мама - никогда. Но иногда они смотрели большие матчи со мной, когда их показывали по телевизору. Поэтому я всегда думал о том, что если они не придут на стадион, то мне придется принести им стадион.
Я должен быть на телевидении, чтобы они могли видеть меня.
Я никогда не забуду, когда меня перевели в первую команду. Когда я дебютировал, это была замена в конце матча, но я знал, что матч показывали по телевизору. Итак, сразу после игры я позвонил маме и сказал: "Мама, ты смотришь? Вы счастливы?"
Она сказала: "Счастливы? Ты всегда играешь в футбол. Это нормально. Это то, что тебе нравится, верно? Теперь ты просто в телевизоре. Это мило".
Она не имела в виду, что это плохо - она такая, какая она есть. Для нее это та же самая игра, в которую я играл в детстве. Может быть, было бы хорошо, чтобы больше людей видели это именно так. Футбол - это игра, которая должна сближать людей, не так ли? Я ездил в Генк в Бельгии, а затем в Неаполь в Италии, я выучил много языков и встретил много разных людей.
Существует выражение "Чем больше языков вы знаете, тем больше вы можете открыть дверей".
Я не буду лгать вам, я так же виновен, как и все. У меня есть свои представления о людях и местах. До того, как я приехал в Неаполь, я очень волновался, потому что я не знал языка, и я слышал, как некоторые люди говорили о мафии, преступности и всем этом. Я никогда не был там, поэтому я не знал, говорили ли они правду.
На самом деле, это забавная история.
Когда я был в Бельгии, играя за Генк, мой друг Ахмед приезжал ко мне на несколько дней. Я жду, когда он выйдет из поезда, и мне позвонят с неизвестного номера.
Звонит мой телефон, и я отвечаю по-английски: "Привет? Кто это?"
Голос говорит: "Привет, это Рафа Бенитес".
Я говорю: "Ахмед, прекрати играть со мной. Я жду тебя" и вешаю трубку.
Он снова звонит мне, и я начинаю сердиться. Я говорю: "Ахмед, прекрати это. Я здесь. Когда ты прибудешь?"
Что он говорит в ответ: "Привет. Я Рафа Бенитес".
Я снова вешаю трубку.
Затем мне звонит мой агент. Я поднимаю трубку.
Он говорит: "Кули, как ты? Ты слышал о Рафе Бенитесе? Он позвонит тебе".
Я сказал: "Что?! Ты шутишь, что ли? Я думаю, что он только что звонил мне. Я думал, что это мой друг играет со мной"
Мой агент позвонил Рафе, чтобы объяснить, что случилось, а потом Рафа снова звонит мне, и я беру трубку, как будто ничего не произошло.
Я говорю: "Привет, Рафа! Здравствуйте! Добрый день"
Он говорит: "Здравствуйте, вы хотите, чтобы я говорил по-английски?"
Я говорю: "Как вы хотите, мы поговорим, как вы хотите".
И мы стали говорить по-французски.
Он задавал мне так много вопросов - у тебя есть девушка, ты любишь ходить на вечеринки, ты знаешь Неаполь, игроков?
Я сказал: "Ну, Мистер… я знаю Хамшика?"
Правда в том, что я не знал игроков и ничего о городе, но, конечно, я знал Рафу Бенитеса, и меня очень впечатлило все, что он сказал.
Я сразу же позвонил своему агенту и сказал: "Делай, что должен. Мы едем в Неаполь".
Тогда до закрытия зимнего трансферного окна оставалось всего 48 часов, и Наполи не смог договориться с Генком. Но Рафа был верен своему слову, и он купил меня летом. Когда я прибыл на медицинское обследование, я очень нервничал, потому что я еще не говорил по-итальянски. Меня приветствовал руководитель клуба Аурелио де Лаурентис.
Он смотрит на меня как-то смешно и говорит: "О, ты, Кулибали?"
Я говорю: "Да, я Кулибали".
Он говорит: "Но ты не высокий? Разве ты не 1,92 метра?"
Я говорю: "Нет, господин президент, я 1,86 метра".
Он говорит: "Черт! Везде написано, что ты 1.92! Мне нужно поговорить с Генком и вернуть немного денег!"
Я говорю: "Все в порядке, господин президент, вы платите полную сумму. Я верну каждый сантиметр на поле, не волнуйтесь".
Ему это очень понравилось. Он засмеялся и сказал: "Хорошо, хорошо, добро пожаловать сюда, в Неаполь, Кулибали. Добро пожаловать"
После моего обследования Рафа пригласил меня на ланч, и первое, что он сделал после того, как мы сели, прежде чем мы даже получили меню, он взял все бокалы с других столов и начал их катать. Я подумал, что он делает? Он сумасшедший?
Он сказал: "Хорошо, теперь я покажу тебе тактику".
Подходит официант, и Мистер повсюду толкает бокалы, говоря: "Вот как мы играем. Иди сюда, тогда иди туда. Ты понимаешь? Сейчас ты должен сделать две вещи очень быстро: ты должен понимать эту тактику и изучить итальянский язык".
Я сказал: "Хорошо, босс, хорошо".
Когда я вернулся из небольшого отпуска, Рафа закрыл меня в комнате с руководителем видеоанализа, и он показывал мне все мои лучшие действия. Сенсационные пасы, дриблинг.
Он говорит: "Это, это и это?"
Я говорю "Да? Это хорошо, нет?"
Он говорит: "Не делай этого дерьма больше".
Я говорю: "Но я забрал мяч обратно!"
Трудно перевести следующую часть, но он говорит: "Это задница! Ты вернул мяч благодаря своей силе. Если бы твой противник был умнее, у тебя были бы проблемы. У команды были бы проблемы".
Затем он показывает мне другое видео. Очень скучное. Нормальная, надежная игра.
Он улыбается и говорит: "Да! Это хорошо. Это очень хорошо"
Я говорю: "Но, сэр, это простые действия". Он говорит: "Да, Кули, именно".
Когда я приехал в Италию, я был мальчиком. Я стал лучше, как футболист, потому что я изучил тактику высшего уровня. Они так дотошны с тактикой здесь, в Италии. Но самое главное, я тоже стал семейным человеком и настоящим неаполитанцем.
Даже когда я сейчас возвращаюсь домой во Францию, мои друзья не называют меня "сенегальцем" или "французом". Они говорят: "Ах, вот и неаполитанец"
Неаполь - это город, который любит людей. Это напоминает мне об Африке из-за этого тепла. Люди не просто смотрят на вас. Люди хотят протянуть руку и прикоснуться к тебе, они хотят поговорить с тобой. Люди любят тебя. Мои соседи считают меня своим сыном. В Неаполе я стал другим человеком.
Самое приятное для меня то, что здесь родился мой сын. И я никогда не забуду этот день, потому что это безумная история, которая подводит итог всему моему восприятию Неаполя.
Видите ли, моя жена пошла в клинику утром, а мы играли против Сассуоло дома в тот вечер. У нас был разбор игры соперника и мой телефон начал вибрировать. Я обычно выключаю его, но в тот момент я волновался за свою жену. Она звонила мне пять или шесть раз.
Нашим менеджером в то время был Маурицио Сарри. Он очень крутой парень. Поэтому я не хотел отвечать. Лишь когда занятие закончилось, я выбежал на улицу и взял трубку, и моя жена сказала: "Ты должен прийти. Я рожаю!"
Я иду к Сарри и говорю: "Мистер, извините, но мне нужно идти! Жена рожает мне сына".
Сарри посмотрел на меня и говорит: "Нет, нет, нет. Ты нужен мне сегодня вечером, Кули. Ты мне действительно нужен. Ты не можешь уйти".
Я говорю: "Это рождение моего сына, Мистер. Ты можешь делать со мной все, что хочешь. Штрафовать меня, лишить места в составе, мне все равно. Я собираюсь."
Сарри выглядел очень напряженным, и он закурил свою сигарету. Курение, курение, размышления ... потом, наконец, он говорит: "Хорошо, хорошо, ты можешь пойти в клинику. Но ты должен вернуться на матч сегодня вечером. Ты мне нужен, Кули!"
Я помчался в клинику так быстро, как мог. Вы не можете понять это чувство, если не являетесь отцом. Вы не можете пропустить рождение вашего сына. Я приехал в поликлинику в полдень, и слава Богу, в 13:30 родился маленький неаполитанец. Мы назвали его Сени. Это был самый счастливый день в моей жизни.
В 16:00 мне позвонил мистер Сарри. Этот парень ... вы просто должны понять ... он сумасшедший. Я говорю это по-хорошему, но он сумасшедший!
Он говорит: "Кули ?! Ты вернешься?! Ты мне нужен! Ты мне действительно нужен! Пожалуйста!"
Моя жена все еще отдыхала, и она, вероятно, тоже нуждалась во мне. Но я не хотел подводить своих товарищей по команде, потому что я действительно люблю их. И я люблю город Неаполь. Я получил благословение моей жены и пошел на стадион. Итак, я собираюсь играть, и Сарри входит в раздевалку и раскладывает командный лист. И я смотрю ... смотрю ... смотрю ...
Моего номера там нет.
Я сказал: "Мистер! Вы шутише, что ли?"
Он сказал: "Что? Это мой выбор".
Он посадил меня на скамейку!
Я сказал: "Мистер! Мой сын! Моя жена! Я оставил их! Вы сказали, что нуждаетесь во мне!"
Он сказал: "Да, ты нужен нам на скамейке".
Я думаю об этом сейчас и это вызывает смех. Но в то время я хотел плакать.
Может быть, вы думаете, что это негативная история. Но для меня эта история - то, что я люблю в Неаполе. Если мне придется это объяснить, тогда вы не поймете. Это все равно что пытаться объяснить шутку. Вам просто нужно приехать в город, и тогда вы почувствуете это. Это безумие, да. Но это теплое чувство.
Может быть, теперь вы знаете меня немного больше.
Да, я футболист.
Я черный футболист.
Но это не все, кем я являюсь.
Я мусульманин. Я сенегалец. Я француз. Я неаполитанец.
И я отец.
Я был в разных частях мира, я выучил много языков и открыл много дверей. Мне повезло заработать много денег. Но я еще раз напомню вам самый важный урок, который я когда-либо выучил.
В этом мире есть три вещи, которые вы нигде не можете купить: дружба, семья и спокойствие.
Это то, что мы выучили в Сен-Дье, когда были детьми. Это то, что я хочу, чтобы мой собственный сын понял.
Я надеюсь, что те люди, которые воют на меня на трибунах, когда-нибудь вспомнят об этом.
Может быть. Мы разные, да. Но мы все братья.
Читайте также другие истории:
Кевин Де Брюйне: С тобой тяжело справиться, ты слишком спокойный
Мойзе Кин: Я экономил и крал ради того, чтобы сыграть в футбол на асфальтном поле
