Гельфанд: "Всегда помню совет Петросяна"

- Борис, многие думали, что в блице шансы Пономарева выше, ведь, судя по результатам чемпионата мира, он очень сильный блицор, не так ли?

- Да, да! Пономарев здорово играет в блиц! Он и на прошлом Мемориале Таля в этом виде программы тоже занял очень высокое место. Но в круговом турнире ты ведь играешь со многими соперниками, а тут - один на один. И вопрос стоит так: или ты, или он. Совсем другое нервное напряжение.

- Вы матчевый боец и у вас крепче нервы?

- Просто с 1997-го, с первого чемпионата мира по нокаут-системе в Гронингене, постоянно играю во всех "нокаутах" и уже накопил огромный опыт, который сказывается особенно в тай-брейке.

- Но прошлый Кубок мира, где в финале играли Гата Камский и Магнус Карлсен, вы пропустили. Почему?

- Да, тогда я не поехал в Ханты-Мансийск, потому что после тяжелейшего чемпионата мира в Мексике не чувствовал в себе силы выиграть турнир. Все смеялись, говорили, не выпендривайся, поезжай, пару этапов пройдешь, как все, и вернешься домой. Но я не шутил.

- А в этот раз были ведь тоже сверхнагрузки: Мемориал Таля, чемпионат мира по блицу разделяли всего дня три. Удалось сохранить силы?

- Знал заранее, на что иду, думал об этом, старался, чтобы хватило и сил, и идей на два турнира.

- Хватило?

- Не всегда. Был ведь матч с Амонатовым, когда в выигранной позиции и в его большом цейтноте я что-то напутал и прошел через проигрыш. Мог три недели назад уже дома сидеть! И был очень тяжелым матч с Вашье-Лагравом. Но, конечно, матч с Пономаревым стоит особняком.

- После относительно спокойных четырех ничьих в "классике" вы сыграли четыре "быстрых". Вы вели в счете после 3-й партии, и получили выигранную позицию в 4-й, но что-то произошло… Что?

- Играл 4-ю "быструю" хорошо, получил выигранную позицию, но лишь чуть-чуть сбилась концентрация, допустил перестановку ходов и вместо элементарного выигрыша дал сопернику шансы, которые он блестяще использовал и победил.

- Ну а когда настал черед блица, вы наверняка вспомнили совет Петросяна, о котором вы мне рассказывали еще в Элисте во время матчей претендентов прошлого цикла…

- Постоянно помню этот совет Тиграна Вартановича: "Думай над каждым ходом. Даже когда в блиц играешь". В матче с Пономаревым я постоянно отставал по времени. Потому что считал, что если позиция хорошая, то времени на реализацию всегда хватит. И еще мне помогло то, что в день, когда игрался тай-брейк, маме исполнилось 75 лет. Очень хотел сделать ей подарок к юбилею!

- В самом начале Кубка мира много шума наделал 16-летний филиппинский гроссмейстер Весли Со, который выбил из розыгрыша таких асов, как Василий Иванчук и Гата Камский. Что о нем думаете?

- Я его видел впервые в жизни, очевидно, у него большой природный талант. Уже одно то, что он обыграл Иванчука, кажется мне невероятным!

- Фабиано Каруана был в шаге от того, чтобы выиграть матч у 6-го шахматиста мира бакинца Вугара Гашимова. Что думаете о юном итальянце?

- Вот Каруану я знаю хорошо. Мы ведь с ним играем за одну команду - "64". Талант огромный! И к тому же у него замечательные тренеры - Саша Чернин и Юрий Сергеевич Разуваев. Такую школу ему дают, которая для западного игрока - просто счастье.

- Вы ведь, Борис, в этом смысле еще более счастливый человек: посещали школу Тиграна Петросяна, общались с другими выдающимися советскими мастерами шахмат...

- Да, это так. У нас в Минске жил и работал знаменитый теоретик Исаак Ефремович Болеславский, но я его, к сожалению, не застал, видел лишь один раз, он умер молодым. А на меня наибольшее влияние оказал Альберт Зиновьевич Капенгут, мой тренер.

- Кто помогал вам в Ханты-Мансийске?

- Моим секундантом был Максим Родштейн, он входит в сборную Израиля, а к финалу подъехал Александр Хузман, с которым мы сотрудничаем уже 20 лет. Оба оказали мне неоценимую помощь, за что я им очень благодарен.

- Как вам легендарные ханты-мансийские морозы?

- Когда в Москве играл на Мемориале Таля, слякоть на меня гораздо хуже действовала. А на морозе никаких вирусов нет, я каждый день по часу гулял. Кстати, и Пономарев гулял постоянно. Может быть, поэтому мы с ним и добрались до финала. А вот Гашимов, например, на улицу не выходил, играл хорошо, но в итоге энергии не хватило.

- С 1998 года вы живете в Израиле. Есть там интерес к шахматам?

- Больше, чем был десять лет назад, но все равно очень низкий.

- Даже после того, как команда Израиля выиграла на прошлой Всемирной шахматной олимпиаде серебряные медали, ничего не изменилось к лучшему?

- Все важные лица, конечно, поздравили нас. Но трансформировать этот мгновенный интерес в нечто более долгосрочное пока не удается.

- Вы будете играть в турнире претендентов наряду с Ароняном, Камским, Карлсеном, Крамником. В мае будущего года к вашей компании присоединится 6-й гроссмейстер, проигравший в матче Ананд - Топалов. Как думаете, кто фаворит в их поединке?

- Учитывая, что матч будет проходить в Софии, лучшие шансы у Топалова. На другом поле я бы скорее считал, что фаворит Ананд.

- Этот вывод вы делаете на основании популярной ныне "шахматной конспирологии"?

- Ни в коем случае! Я вообще не верю в конспирологию. Просто психологически трудно выступать на поле соперника. Ананд такой человек, которому важно играть в условиях полного психологического комфорта. Тогда он силен. А тут нет уверенности, что он сможет достичь этого состояния. Но в любом случае матч, на мой взгляд, будет примерно равный. У Ананда, мне кажется, выше арсенал шахматных средств, ну а у Топалова есть свои козыри: энергетика невероятная, мощь.

- Уже примерно представляете, с кем можете встретиться на старте в матчах претендентов?

- Пока ведь полной ясности нет, многое зависит от того, кто займет второе место в "Гран-при" ФИДЕ и кто будет номинантом от страны-организатора. Мне уже сказали, что велика вероятность встретиться с Левоном Ароняном. Не хотелось бы, честно говоря. У нас очень хорошие отношения, с другом играть тяжело. Но буду надеяться, что выпадет сыграть с Карлсеном.

- Его все боятся как огня, а вы хотите сыграть с ним матч?

- Вот поэтому и хочу с ним сыграть, потому что интересно. С Крамником я сыграл, наверное, партий пятьдесят, с Ароняном партий пятнадцать, а с Карлсеном встречались пока очень мало, только на Мемориале Таля.

- В последние годы у вас словно открылось второе дыхание, турнирные успехи пошли в гору, а вместе с ними и заметно повысился ваш рейтинг. С чем это связано, как думаете?

- Не знаю. Может, это связано с тем, что я очень люблю шахматы и мне нравится постоянно работать, совершенствовать свою игру? Конечно, придает сил то, что в семье все хорошо. Майя, жена, рассказала, что накануне моего тай-брейка нашей четырехлетней дочурке Авиталь приснился сон, что папа выиграет.

- Были еще какие-то предзнаменования?

- Было одно. Как вы знаете, я фанат Барселоны. И когда накануне нашего матча с Пономаревым Барса выиграла у киевского Динамо, я подумал, что это хороший знак. Ведь мой соперник - киевлянин.